«Можно ли быть счастливой, зимой на огромном кладбище, засыпанном снегом, когда на улице 12 градусов мороза? Можно! 

Вчера закончился съемочный период фильма «Последняя ночь». Грим у нас был в маленькой комнатке между мужским и женским туалетом, с двумя дверками. Там из меня делали красотку, а полная смотрительница, выходила то в одну, то в другую дверку со шваброй, доброжелательно поглядывая на нас. Актеры грелись в машинах. Мы пообедали и поехали на точку. Я вышла из машины и увидела огромное пространство с пронумерованными участками, уставленное крестами, вдалеке лес. Режиссер долго искал нужное ему кладбище. Я была на нем, но летом, по пути на съемку узнала,что мы едем туда, где лежит моя бабушка Анна. 

Арсений развел сцену, мы начали репетировать. Я выслушала его, кивнула и тут же подумала, странный проект все-таки. Выступила я один раз, когда пришла на пробы и мы познакомились. А когда начались съемки, я в основном слушала, кивала и молчала, чувствуя себя при этом спокойно и хорошо. Ощущения, что я что-то играю у меня не было совсем, я просто кивала и жила как-то в кадре, Арсений говорил иногда — Это было прекрасно! — Что прекрасно? — думала я, ну ему нравится и прекрасно)) Часто он говорил мне одно слово или короткую фразу, и мне этого было достаточно.

Люди у Арсения работают слаженно — ВСЕ. Операторская группа героическая. Костя Рассолов, который не спал сутками, ходил с таким выражением лица, как будто он не снимал только что часов пять на морозе, а сидел у самовара за приятным разговором с хорошими людьми.

Вчера, из которого я до сих пор еще не выбралась, светило солнце, падал легкий снег и остановилось время. Был создан и записан кусок жизни, другой реальности. На четвертом дубле последней сцены я уже не чувствовала ног. Смотрела на эту величественную красоту, играла, молчала и думала о жизни, о бабушке, о том, как важно, пока мы здесь — любить, прощать и творить.

Арсений, привычно как тюлень улегся в снег, и руководил процессом. Костя стоял за камерой, уходило солнце, уходил этот последний день превращаясь в Последнюю ночь.

После «снято» Арсений обнял меня… и пошел снимать еще. Я бросилась в машину, стаскиваю сапог, слезы льются от холода и схватило сердце. А режиссер и оператор снимают. Снимали они с раннего утра до пяти вечера.

В машине я оттаяла и часа два, по пути в «Корчму» рассказывала всякие истории.

Потом когда мы сидели и выпивали, я думала, как хорошо, что встретила этого режиссера и человека, рядом с которым такое счастье и работать, и мерзнуть, и просто сидеть рядом , и кивать, и молчать!)».