«Что они с нами делают?!»
На какие-то маленькие деньги и бескорыстную помощь товарищей по кино режиссер Арсений Гончуков снял фильм по своему сценарию, назвал его «1210». Это дата, но не год, а день и месяц. День, когда в Афгане погиб молодой парень, сын командира роты. А сам командир живет уже в наше время на пенсию, к которой у него была прибавка — 1210 рублей. Прибавку, как и все остальные льготы, отменили, но афганский инвалид никак этого понять не может — за что? Чем он так не угодил родине? Дело не в деньгах, он не нуждается, даже способен на широкие жесты, хотя живет вместе с дочкой и ее семьей стесненно. Дело в верности — слову, по крайней мере. Если сказали — льгота, как же можно отбирать? Отсюда ключевая фраза героя: «Что они с нами делают?!», она о лживости и равнодушии государства.

Пусть этот пересказ не наводит на мысль, что снят еще один один «Ворошиловский стрелок», хотя в конце картины слабый старик тоже, как и некогда герой Ульянова, стреляет. Но «1210» скорее похож не на этот фильм, а на недавнюю «Елену» — тонкой композицией, строгим отбором изобразительных средств, отточенностью съемки и монтажа. Однако от «Елены» фильм Гончукова отличается взрывными монологами исполнителя главной роли — Роберта Вааба, доказательно сыгравшего и полусумасшедшее отчаяние, и доброту, и ярость. Остальные актеры работают на его образ, не отходя от строгой манеры картины, особенно мне бы хотелось отметить Юлию Дегтяренко, по приглашению которой мы с Любой посмотрели фильм в «Художественном». Юля выразительна и тверда в образе дочки, которая разрывается между пониманием отца и выживанием собственной семьи.

Жаль, что на сеансе кроме нас была лишь еще одна пара. Правда, молодая. Может, поймут, что помимо полковника Квачкова и другим старикам есть за что бунтовать. Хотя бы — за достоинство.

Ну что ж… Приятель, отвечая на мое желание сходить «на посмотреть», сказал, что видел на перемотке и «это говно». Спешу констатировать, что приятель-то дурачок. Очень атмосферный фильм. Так грустно, что хочется завыть. И музыка располагает. Но так много воздуха в этой грусти, так много… Близкая атмосфера, по сугубо моим ощущениям, у Балабанова в «Брате». И тема такая балабановская. Но фильм стоит на той тонкой грани, за которой неизбывная чернуха, такой нтвэшный треш. Он на той грани, когда еще возможно проследить логику, причинно-следственную связь. И он ни разу не свешивается ни одной секундой за эту грань. Даже пометка прокатная 12+.

Пространство действия очень ограничено, ежедневный маршрут из дома в комитет и обратно. Жизнь-вода бежит вокруг, говна бурлят, а для пенсионера-афганца ничего не меняется. Туда и обратно, и снова туда. Путь вне жизни, вместо нее.

А вся жизнь у него в голове. Там кромешный ад, и боль, и любовь. Но снаружи не видно и не понятно. Снаружи сплошные бумаги и казенные выражения. Ну и еще трагикомичная картошка с морковью на столе в роли танков и бэтээров, в которых на полном уже серьезе в 1986 погибло 150 молодых ребят. Безумие на многих кухнях страны, без романтики. И частый конфликт отцов и детей — когда дети заживо хоронят отцов, а те все понимают и живут рядом со своими детьми, зная от этом.

Фильм очень чистый. Во всех смыслах — и по незамутненности основной сюжетной линии, и по тому, что ряд тегов к нему был бы «офицерская честь», «долг», «правда». Марина Кулакова сравнила его с классической античной трагедией. Он такой очень ровный на протяжении почти 75 минут, а в конце как хлопок перед носом, и попробуй, не заморгай удивленно. Зал обескураженно завис и замолк до середины титров и только потом начал хлопать. И кстати, фильм основан на реальных событиях. Он не цитирует их, это не документалка, но осмысляет.

Очень скрупулезно создана реальность. И стекла позвякивают, и папки лежат, и тарелочка на кухне такая, а в ней настоящие щи. Как будто и не создается все это специально, не подбираются тарелочки, не ищется фактура. Я хотела как раз про это вопрос задать в самом конце — как создается реальность сегодняшнего дня в кадре, чтобы ничего не забыть и выглядело вот так, по-настоящему. Но пора уже было закругляться. Десятый час, дома засыпает на бабушкиных руках дочка, последние маршрутки на Автозавод.

Создатель фильма 1210, его режиссер, автор сценария, монтажер и продюсер Арсений Гончуков сказал, что зал заполнен по-московски. Народ был очень разный — бывшие его коллеги-журналисты, мальчики и девочки в модных наушниках и свитерах, пенсионерка из усиловского СОСа, его сын. Благодарили и задавали вопросы. Рассыпались из дверей Арсенала в темноту, отмечая, что никогда не видели такой отличной игры актеров, которые, как оказалось, работали бесплатно.

«Фильм «1210» в Перми»

Фильм «1210» в Перми посмотрели. Проектор и экран поставили на 2-м этаже музея современного искусства PERMM. Для зрителей и приглашенных поставили скамейки и старые деревянные кресла с буквами «КРП» (Камское речное пароходство). Кресла – мои ровесники.

Перед началом просмотра режиссер дал несколько интервью, фотографы сделали свои снимки. Теперь будем наблюдать, где и как это появится.

Информация о фильме и времени просмотра была только в сети, в группах Вконтакте (виртуальных), но люди пришли вполне реальные. Режиссер и оператор были тоже настоящие, те самые. Небольшой зал, несколько десятков человек. Смотрели молча, по-моему, никто не ушел.

Сюжет я немного знал, финал оказался ожидаемым, но все равно неожиданным… Фильм, конечно, зацепил. С первых кадров и до финальных титров.

Нынешний зритель – существо искушенное. Посмотрел столько фильмов, видео и черт те чего. В кино, по телевизору, на DVD, в сети. Ну, что мы до сих пор не знаем, не понимаем? Чего не видели, и что нас еще может удивить?

Фильм простой. Мужик, в годах, афганец. Приходит в собес и отдает папку с документами на перерасчет ветеранской надбавки в 1210 рублей. Как так? Платили и вдруг перестали. Платили же, верно? Так почему отобрали?

А тетки в собесе уже с утра раздраженные: всё ходят и ходят. Ведь русским языком объяснили: льготы и надбавки сняли, но увеличили пенсию. Пенсию свою получаете? Чо ходить-то?

Дома Николай отмечает очередную годовщину смерти сына. Сын пропал без вести в тех же горах, где воевал отец. По моим подсчетам лет 15 назад. Годовщину отец отмечает один, в своей комнатке. Свечка, рюмка с водкой, накрытая хлебом, портрет. С сыном за эти годы уж обо всем переговорено, альбом с фотографиями листается без смысла. Водка идет как вода, но Афган снова начинает стрелять по мозгам и никак от этой заразы не избавиться…

В последнее время я часто вспоминаю отца. Он был с 20-го года, в 39-м ушел в армию. Был на финской, но Бог миловал… Отечественную прошел всю. Несколько раз был ранен, под Кенигсбергом очень тяжело. Девять дней лежал в холодной палате (сарае?) для безнадежных, но выжил. Летом отправили в Монголию на войну с Японией. Зачем? Домой вернулся в 46-ом. Вся молодость прошла там, ладно, что живой остался.

В фильме есть очень сильная сцена. На кухне. Понимаешь всех. И мужика, из которого война прет и он никак не может остановиться. И дочь, с мужем и ребенком, у которых эта война не то, что в печенках, а в легких, ушах, мозгах. И там уже не помещается, вываливается. И слушать мочи нет, и любить такого трудно, и жить с ним невыносимо, и расстаться невозможно, и все к тому и идет…

Мой отец научился жить на гражданке. Он даже как-то не сумел, а умел справляться со своими ранами, телесными и душевными. Я боялся смотреть на его шрамы, на них была такая тонкая пленочка, мне всё казалось, что она вот-вот порвется…

Войну он всю жизнь носил с собой. Рассказывал мало. Это были короткие, простые и жуткие рассказы. Многие помню до сих пор, хотя прошло уж лет 40. Некоторые книжки про войну он читал. Молча. Кино про войну не любил. Если правды было мало, отзывался презрительно: «Как в кине…». Если правды было достаточно – смотрел с трудом. Когда бомбили воющие «юнкерсы», его хватало ненадолго – молча уходил на кухню… Сейчас осознаю с удивлением и благодарностью, как он сумел не поцарапать нас своей войной.

Орденов у него не было, только медали. Мне больше нравились новенькие, блестящие. К 20-летию Победы, к 30-летию. Отец относился к ним с плохо скрываемым презрением. Чем-то они его сильно обижали и раздражали. Чем – по молодости лет я тогда этого не понимал, понял много позже.

Странное дело, собрался писать о фильме, в котором отец разговаривает с убитым сыном, а пишу об отце, которого нет уже более 30 лет. То ли могу говорить только о себе, любимом, то ли фильм не только о них, но и о нас тоже…

Много лет назад, когда мониторы были большими, я обнаружил забавный эффект. Обычно смотришь на экран и видишь зеленые буквы текста. А если посмотреть как-то иначе, то можно увидеть своё отражение и то, что за спиной. Занятно было иногда переключать свое вИдение. Как-то так смотрел я «1210»…

Фильм напоминает, а то и просто вытаскивает из нашей памяти то, что мы забыли (хотели бы забыть?) или засунули поглубже, чтобы оно не мешало нам спокойно и комфортно жить. Хорошо бы это чувство сохранить подольше. Не потому, что я такой уж махровый мазохист, да и не люблю расковыривать свои болячки. Вряд ли мы бросимся помогать совсем чужим и незнакомым людям, потому как на нас лежит довольно толстый слой эгоизма. Но мы можем помочь нашим близким. Тогда и когда им нужнА и важнА наша помощь, пока наша забота и внимание их не раздражают. Часто это не требует никаких подвигов и даже денег. Просто чуть почаще и чуть повнимательнее их слушать, пытаться услышать и понять. Может и они захотят когда-нибудь понять нас…

«1210» со мной смотрел и маленький чертик, которому не терпится пересмотреть фильм, чтобы понять, как он устроен. Эти ребята как-то ладно сложили картинку, звук, музыку, диалоги. Получилась машинка, которая хорошо делает свою работу и везет по всему фильму. Как же там все внутри крутится? Ладно, разберем, посмотрим. Если что-то поймем – потом отдельно напишем. 🙂

«ОКСЮМОРОН»
Это не хвалебная не рецензия. Не рецензия , точно. Киноискусство — тёмный лес для меня. А хвалить тут нечего. И ругать тоже. Можно ли хвалить хорошую погоду? Она есть. Если её нету — ругать холодный ноябрьский дождь безсмысленно…Он есть. Ноябрь на дворе. Мы живём в средней полосе России… Так должно. Ругать меня за то , что я пишу слово «Безсмысленно»через «З» — тоже безсмысленно. Я , хоть усрись все лингвисты, считаю правильным именно так. И хвалить тут нечего… Тут важно понять , для чего я это пишу. Я Арсению Гончукову доверяю. Сильно.Человечески. Творчески я ему доверять не могу. Я иначе воспринимаю творчество , как таковое. Мы в разных плоскостях творим. Я не о жанрах. Критерии разные и т. д. Но я доверяю Арсению. Я принимаю то , что он делает. Дальше можно было и не писать. Главное я сказал. Но про фильм надо. Фильм этот я посмотрел 4 раза. Первый раз в кинотеатре «Факел» . Потом дома. Хотелось понять , а что я увидел в кинотеатре «Факел». Я так и не понял… Да нет!!!Шутка!!!Понял , ясное дело… Я так и не понял , как у Арсения это получилось и почему получилось именно так!!! Так в жизни не бывает. Так иногда случается. Я произошедшему в фильме не верю. Я твёрдо знаю что такое возможно.

Финал фильма фантастичен и притянут за уши. Другого финала у фильма быть не может. Герой фильма совершеннейший гад , но все прочие персонажи хуже его. Он единственный , вызывающий симпатию. Его не жалко. Жалко всех остальных. Жалко всех остальных , никакой симпатии у меня не вызвавших героев фильма. А человек , про которого фильм — жуткий тип… Во, как…Он совершенно не логичен. Совершенно ясно , что иначе поступать он не может. Его сознание ясно и не затуманено безумием , но это сознание человека, который испытывает сильную боль. У вас зубы болели? Вот !!! Когда сильно болят зубы , ты бежишь к зубному врачу , или, если стоматолога в обозримом пространстве нет, привязываешь больной зуб к кирпичу и бросаешь кирпич с крыши, а что тебе может оторвать всю челюсть или даже голову — так это не важно!!! И когда ты потом стоишь на крыше , как дурак и без челюсти, только тогда начинает слегка казаться, что , наверное, мог быть из ситуации и другой выход. А когда бросал кирпич — всё было логично. Было. Не казалось…. Другого выхода и не было. Ты сделал именно это, а что сделано, то свято. Главный герой остался убийцей. И перестал им быть. Фильм построен не на контрасте — на единстве . И картинка и мрачная и цветастая одновременно. И образен фильм и метафоричен и философичен. А за бытовые рамки не вышел. Действие происходит в быту. Рядом с нами. Где то тут. И в сознании главного героя. И в мире вообще . И вне нашего времени. Я вообще то умею образы считывать , но тут кино вполне документальное. Это документальная притча. И образы тут не стреляют . Они есть. И этого достаточно. Стреляет тут главный герой. И этого мало.

«Смерть-единственный выход»

На часах было 21:36, после просмотра прошло больше часа. Этого времени хватило, чтобы собрать мысли в кучу и написать что-то дельное, а может и не совсем дельное, о фильме.

Мною было прочитано много статей о том, как правильно писать рецензии. Но я так и не научилась этому (за это мне нужно съесть кусок пирога позора). Поэтому не судите строго, это просто искренний комментарий к фильму «1210».

Всё началось с музыки. С первых секунд ты погружаешься в себя, в раздумья, всё внимание приковано к экрану и ты в ожидании, что же будет?

А было вот что. Грустная, злободневная, печальная история жизни человека, потерявшего и потерявшегося. Запутавшегося в себе. Обезумевшего от бессилия и неисправности ситуации. Ведь мёртвые с того света (если таковой существует) не возвращаются. Человеку, который потерял близкого человека (маму, папу, брата, сестру, дедушку — не важно) это легко и больно понять. История трагична. Николай Иванович пытается справиться, но он не может найти в себе силы. В таких случаях свойственно обращаться к себе подобным. В лице самых близких родственников, а именно дочери и её семьи, Н. И. не находит поддержки. Они его отторгают, не пытаясь понять. Последняя надежда — старый товарищ. И тот подводит. И становится совсем плохо, потому что ты оказываешься чужим среди своих. И ноша становится ещё тяжелее и ты не в силах её вынести.

Герой бродит по холодным улицам, мостам.. разговаривает сам с собой. И мосты олицетворяют неспособность перехода на другую сторону жизни. Это просто невозможно.

Друзья, вы верите в то, что умершие люди могут с нами общаться? Я верю и герой фильма верит. Он разговаривал с сыном, оправдывался.. Замечательно то, что душа сына улыбалась.. «Отмучиться — всегда хорошо». Ему, где бы он ни был, было хорошо и спокойно. Он прожил свой век, он отмучился. Но слова «Я ухожу, теперь уже навсегда» повергают героя в шок. Что он чувствует? Отец, винящий себя в гибели сына? Весь диалог он плачет.. Красоту и глубину его глаз невозможно не заметить. Глаза — зеркало души. Эти глаза говорили о том, что герой через многое прошёл, но их свет, их яркость и открытость говорят о том, что Н. И. не потерял душевных качеств.. он остался человеком среди нечеловеческого отношения к себе. Но ему сложно отпустить сына.. «Я же тебя не отпускал..». Но такова жизнь, мы всегда кого-то теряем.

И не надбавка, «1210 советских рублей», была конечной остановкой в жизни Николая Ивановича. Его дочь и мошенник (который взял деньги героя) одумались, но поздно. Несколько выстрелов подряд и земная жизнь героя оборвалась. Но началась другая, возможно лучше и чище, чем была.. во всяком случае, теперь отец и сын воссоединились, они оба отмучались.

P.S. Фильм впечатлил и оставил тяжёлые эмоции. Плакали вместе с героем, сочувствуя его трагедии.

Фильм под броским названием «1210» привлекает к себе внимание с первых кадров. Эта картина с достаточно жестким сценарием рассказывает нам о современных проблемах общества. Она не подходит ни под один стандарт, не соответствует ни одному закону съемки кинофильмов. Что самое удивительное, эта хлесткая и берущая за душу драма была создана небольшой группой энтузиастов, во главе которых стоит Арсений Гончуков. Он является режиссером данного шедевра современного кинематографа, совмещая эту роль с ролью продюсера и сценариста, а так же, он является известным в своих кругах поэтом и журналистом. Фильм снимался на собственные средства безо всякой поддержки государства или спонсоров.

Фильм не поражает своей экстраординарностью, он рассказывает нам весьма жизненную историю простого, ничем особо не примечательного человека.

Николай Иванович Баранов, главный герой кинокартины, в роли которого выступает эстонец Роберт Вааба, отчаянно пытается добиться справедливости в, не отвечающем ему взаимностью, мире. Раньше он воевал за свою родину, получил инвалидность, а сегодня его страна отвернулась от него. Его лишают ветеранской надбавки к пенсии — суммы в 1210 российских рублей. Несправедливость жизни, равнодушие окружающих, когда-то бывших ему родных людей — дочери и зятя, желающих выжить Баранова из квартиры, жажда легкой наживы молодых парней, которые хотят обокрасть инвалида-ветерана — все это не лучшим образом влияет на главного героя. В итоге он решается на крайнюю меру. Однако зритель вовсе не осуждает действия Николая Ивановича, а наоборот, искренне сопереживает ему и поддерживает.

Молодому режиссеру Гончукову удалось передать суть картины без грязных и тяжелых сцен, но с большой искренностью и простотой. В фильме нет громких звездных имен, он не отличается дорогими спецэффектами, но при этом все равно привлекает все внимание зрителей и удерживает его до самого финала.

Да, эту картину нельзя назвать новаторской, уникальной или исключительной. Но именно простой быт обычных людей, с их жизненными проблемами трогает за душу, проникает в самое сердце и не оставляет равнодушным абсолютно никого. Это авторское низкобюджетное кино весьма самобытно. Гончуков далеко не первый создатель подобных кинофильмов, но он, определенно, находится в числе лучших, благодаря своему таланту, любви к работе, упорству и уверенности в своих силах.

«1210» (Арсений Гончуков, 2012), или Маленький герой нашего времени

Картину «1210» хочется сравнить с отчаянным криком души. На подобное сравнение наталкивает не только содержание ленты, но и обстоятельства её создания. Жёсткая и хлёсткая драма о злободневных социальных проблемах была сделана непомерными усилиями горстки пламенных энтузиастов кино на собственные скромные средства, без какой-либо поддержки со стороны государства или продюсеров. Двигателем проекта является молодой режиссёр, по совместительству журналист и поэт, Арсений Гончуков. Так и подмывает окрестить его перспективным Годаром или Фассбиндером. Как и именитые предшественники, он выступает с «почти манифестами», где провозглашает право независимого кино на существование, порывает со всем, не имеющим «художественной ценности» и ратует за кинематограф как «искусство, а не шоу-бизнес». Как и мэтры, Гончуков подтверждает громкие слова делом: совмещая в одном лице роли режиссёра, сценариста и продюсера, он находится в центре каждого из этапов создания проекта, от зарождения идеи, до проката. Итогом бурной деятельности оказывается фильм, перечёркивающий все законы привычной системы кинопроизводства, и способный стать мощным импульсом для многих авторов, не желающих, как и Гончуков, в эту систему встраиваться.

Для того чтобы обеспечить успех первой полнометражной работе, автор выбрал интересный ход. Он не стал заигрывать со столь любимыми дебютантами новаторскими формами или радикальным содержанием, а решил рассказать очень простую, но вечную историю. Это история «маленького человека», в которой отчётливо звучат отголоски Гоголя и Достоевского, Кафки и Камю. Побитый жизнью главный герой, Николай Иванович Баранов, в тонком, мастерском исполнении эстонца Роберта Вааба, безнадёжно ищет справедливости и понимания в заледенелом окружающем мире. Когда-то на одной нелепой войне он проливал за родину кровь, стал инвалидом, а теперь эта родина лишает его пенсионной ветеранской надбавки в астрономическую сумму 1210 рублей. Баранова, разумеется, волнуют не деньги, а кажущийся романтичным в наш век принцип, кратко выражающийся словами: «пообещал — сделай». Унижение воспринимается афганцем особенно остро в связи с тем, что как раз подступает очередная годовщина гибели сына, жертвы той же войны. Своими проблемами ветеран пытается поделиться с дочерью и зятем, но те остаются глухи, поскольку больше думают о том, как бы выжить любимого папу из квартиры. Довершает картину несчастий предприимчивая местная гопота, заприметившая однажды в кармане Баранова пачку денег, и теперь с соответствующими целями преследующая его. Рассудок ветерана не выдерживает подобного давления равнодушия и бессердечия: в финале он решится на крайние меры, но, как ни странно, зритель действия Баранова поймёт и едва ли не одобрит. Никаких сомнений в закономерности безумия героя в условиях безумного мира, к этому моменту не останется.

Трагическую историю на тему тягостей существования рядового жителя нашей страны Гончукову удаётся рассказать без ухода в чернуху, без набившего оскомину смакования неустроенности быта, зато с душой и искренним состраданием к человеку. Автор избегает каких-либо изысков, обходясь лаконичными, быть может, уже тысячу раз повторенными, но всё же по-снайперски точно воздействующими на зрителя средствами. Да, для достижения необходимого душераздирающего эффекта Гончуков прибегает к падающим в рапиде осенним листьям и к крупному плану заплаканного лица главного героя. Но использует режиссёр подобные приёмы так ловко, тонко, уместно и со вкусом, что трудно не удивиться его умению и не откликнуться на призыв к сопереживанию герою. Тем самым автор успешно доказывает, что настоящее кино не нуждается ни в астрономических бюджетах, ни в громких именах звёзд. Нужны лишь талант и любовь к работе.

Любопытно, что при всей простоте повествования, Гончуков всё ж таки позволяет себе лёгкую постмодернистскую игру с классикой, в горько-ироничном ключе цитируя самого «Чапаева», а именно сцену урока военной тактики на примере картошки. В фильме братьев Васильевых, комдив, помнится, доходчиво показал Петьке, что к чему на поле боя. Баранову, увы, даже таким проверенным способом не удаётся объяснить своим безразличным родственникам, что такое война. Зато исчерпывающе на тему войны высказывается Гончуков, показывающий, что раны от неё не заживают и спустя десятилетия.

Конечно, это не новаторская картина, и в ней нет исключительных откровений. Но это картина нужная по затрагиваемой в ней проблематике: уж очень не хватает таких фильмов, которые правдиво и со смыслом говорят о сегодняшнем-наболевшем. Но главное, «1210» обозначает важное явление современной отечественной кинематографии: существование самобытного, внесистемного, независимого, почти безбюджетного авторского кино. Гончуков оказывается далеко не первым, но одним из лучших в числе тех, кто решается на рискованную авантюру самостоятельного создания фильма, и, хочется верить, эта авантюра завершится для режиссёра успешно.

Я только что просмотрел фильм, снятый моим другом Арсением Гончуковым. Это — просто как обухом по голове. Так у нас давно не снимали ничего. Это шоково, это тяжело, но если это не кино, то тогда я не знаю, что такое кино.

Этот фильм настоящий, пронизывающий своей правдивостью душу. Взглянув в глаза главному герою, становится понятно, как прочувствована роль, сама история, и это дорогого стоит. Такие фильмы необходимо показывать людям. Потому что с помощью таких фильмов можно изменить их. Эта картина произвела на меня огромное впечатление.

«В кадык и под коленную чашечку»

Вот чего не отнять у Арсения Гончукова, так это умения заразить окружающих своей навязчивой идеей.

И настолько он убедителен в этой своей сверхидее ,безжалостной и беспощадной, что ему начинаешь верить. Верить в безысходность бытия, что по-другому, нежели в революционном порыве или прогрессирующем безумии, жить нельзя. Верить как кроха-сын, пришедший к отцу уточнить, а что же в этом мире плохо.

Арсений, отрицающий догмы пуританского общества, а зачастую и законы банального этикета, беспощаден ко всему его окружающему. Не жалеет он ни себя, ни своего зрителя. Скорее он и не любит зрителя и, в этой своей нелюбви, он не готов его развлекать и радовать взгляд. Гончуков бьет наотмашь по самым больным не прикрытым точкам — «в кадык и под коленную чашечку», он вживляется под кожу праздного зрителя четко выверенными планами, как в «Конечной остановке», или выворачивающей наизнанку музыкой, как в «1210»(предпремьерный показ состоялся вчера в московском кинотеатре «Факел»).

И вроде и по темпо-ритму не твое, и сюжетный дискурс, в котором мозг отказывается существовать. И глаз не может оправдать порой настолько отрывистый монтаж, что не сразу понимаешь, это брак или деталь, работающая на ту самую сверхидею.

Посмотрел фильм. Впал в депрессию. Захотелось срочно, в качестве противоядия, посмотреть «Неудержимых».
«1210» — это печальный фильм. Про то, что человек сам с собой сделал. Он все сделал сам. Это развернутое самоубийство на почти полтора часа… постепенное, медленное. И знаешь, твой герой безумен, но у меня создалось впечатление что он такой в первую очередь из-за отношения к нему его семьи. Они привыкшие какие-то. И это очень страшно.
И еще… Я бы сказал, что фильм «1210» — это фильм о людоедстве. Нищие, раздавленные, озлобленные люди без будущего. Все. Они все такие. Хочется чтобы в моей жизни не было ни одного из этих людей. Не было такого вообще никак и никогда. Только оттого, что это — есть где-то в каком-то городе… — становится не по себе.
Мир, который в фильме, может умереть только так: глупо, зло, бессмысленно и с облегчением. Потому что жизнь для этих людей — это мучительное ожидание смерти.
У Макаревича есть песня, которая называется «Эпоха большой нелюбви». Фильм «1210» — это фильм про нелюбовь.

«1210» — фильм о войне, которая никогда не заканчивается. О самой страшной войне, которая происходит внутри человека. Это история о правде и справедливости, любви и понимании, которые человек ищет и не может найти — ни в своей семье, ни в своей стране, что по сути одно и то же, ведь везде неприятие -от равнодушия до откровенной ненависти, — и за стенами дома и в его стенах. И некуда укрыться от этой войны, и не спасает ни водка, ни кипы пожелтевших от времени архивов… Остается только осень, и память, и растущая стена одиночества и отчаяния. Ему уже не помочь ничем. Нам остается смотреть в глаза героя — возможно, для того, чтобы не пропустить беды человека, который живет где-то совсем рядом.

Пронзительный и точный Роберт Вааб в главной роли. Вместе с сочувствием к герою в душе взрывается негодование на тех, кто стал его вольными или невольными «противниками», и в финале поступок героя кажется единственно возможным. И вот от этого становится по-настоящему страшно: умом понимаешь — ведь не прав герой, нельзя так… а внутренне находишься на его стороне…
Считаю фильм очень важным для сегодняшнего дня. А для меня это повод и себе, обывателю, задать вопросы о своем отношении к близким и не близким людям — тем, кто нуждается в помощи и сочувствии не на экране.