Уже два дня после просмотра хожу как в тумане, все не дает мне покоя этот пронзительный золотой свет, разлитый в фильме… Мне даже кажется, что у этого света природа не материальная, а метафизическая. Иногда даже казалось, будто он освещает героя изнутри, не знаю, как это выразить… Для меня ваш фильм — это история о рождении, как это не парадоксально звучит. Герой, как золотая рыбка в дорогом аквариуме стерильных больничных интерьеров, стеклянных домов и ресторанов, за окнами которых реальный, но серый мир. Он не живой, он — турист, бредущий по собственной жизни без настоящих связей… И его путь к физической смерти — это путь той самой рыбки на волю, к бескрайнему морю, к яркому свету, к новому началу, к успокоению, чтобы все начать сначала.

Спасибо вам! Буду смотреть еще не раз.

Фильм заходит внутрь как многогранный ювелирный рубиновый камень, бледно-синего прозрачного цвета. Как и этот камень фильм так же технически отточен до бритвенных царапин на глазах. Как и камень фильм имеет подобную цветовую температуру. Как и у рубинового камня грани сюжета просты, сухи и не имеют лишних линий и ответвлений. И после просмотра возникает ощущение что этот самый камень вместе со всеми своими гранями оказывается мною проглоченным. Он тяжело заходит и попав в организм где-то там застывает и сияет своим холодным бледно-синим и серым светом и цветом. Операторские решения в фильме порой просто вырывают глаза вместе с позвоночником и забирают к себе в экран. Работа камеры в парикмахерской, сцена под закатным солнцем после парикмахерской, практически все ночные сцены, сцена в отеле, финал — в учебники по технике тонкого создания пронизывающей атмосферы в кино. Особое, но и малое внимание уделю актерам и музыке. Особое, потому что в случае с фильмом почти невозможно оценивать их актерские работы, ведь здесь они кажутся просто частью мира. Это очень честный подход к зрителю. Он не заставляет зрителя наворачивать себе слезы из-за манипуляторского педалирования на знакомых голливудских рычагах эмоций. Нет, здесь к действиям и истории-судьбе героев относишься как если бы тебе про них рассказал друг за чаем. И ты уже в зависимости от своей эмоциональности, опытности отреагировал бы. Именно поэтому в Перми на показе кто-то ежился на стуле во время плача героя у мангала, а кто-то протирал глаза только в финале. Всех пробило в разные моменты. Той же частью мира является и музыка. Лишь некоторые моменты смущали в самом начале. Они лично для меня немного рассыпаны по всем вашим предыдущим фильмом — это реплики героев, которые имеют выкрученные уровни экспрессии. Как в «Сыне» в сцене встречи с сестрой. Как здесь в сцене с другом у ресторана. Может быть это просто мои личные слуховые не состыковки с интонациями некоторых ваших актеров. И в «Последней ночи» я уж приготовился это опять терпеть как вдруг слова вообще начали исчезать из фильма, сковырнув тем самым новые глубины в анализе происходящего. Большое спасибо за кино! Я бы дал этому фильму жанр: found-footage film of man with cancer. Большого здоровья вам, но то с какой густотой вы передали болезненность атмосферы фильма поражает, делая из фильма как бы дневник по настоящему умирающего человека. ‪

Фильм дался мне не легко…Много раз я сталкивалась в своей жизни с потерей… Но, подобное осознание выбивает меня из колеи… Горе — это всегда очень больно. Горе — это не только тогда, когда кто-то умирает, горе это также когда люди расстаются, когда рушатся перспективы, когда умирает мечта, когда обрушивается болезнь…

Часто слышу, от людей помогающих профессий «так должно было случиться», «Ваша болезнь неизлечима», «Ваш ребенок не обучаем», я считаю, что люди говорят все это другим, когда не желают сочувствовать или просто понимать или принимать…

Жалеть – значит делать человека слабым…

Сочувствовать – это значит больше вкладывать себя, своей теплоты, нежности, быть рядом, что более интенсивнее и затратнее…

Важно осознавать, что каждый из нас не может отвечать за потерю любимого человека… Но, каждый из нас отвечает за то, как продолжать жить с этой потерей, болью…

Очень важно осознавать, что человек не всесилен!

Единственное, за что каждый из нас ответственен, когда у нас случается беда – это за горевание, за проживание своего состояния, за встречу с собственным «кошмаром», а это огромный внутренний риск и большой труд! Самое сложное – это выбор как жить дальше? Это крайне нелегкое решение, и приходить к нему важно постепенно и очень бережно. Ведь «личная ответственность» подразумевает, что есть то, за что важно быть ответственным, нести ответ за собственные действия. Как заново сложить мир и себя самого?

Слоган картины гласит: «Человеку даётся только одна жизнь и только одна любовь» – эту же фразу главный герой проговаривает самому себе… Здесь мне близка тема мудрости индейского народа, что у души не будет радуги, если в глазах не было слез… Берегите тех, кто готов вместе с вами рядом, разделить страдание, горевание, любовь… Пусть даже на несколько минут, это очень важно…

Фильм Арсения Гончукова «1210». Фабула проста – афганец борется за пенсы… Реально за мизерные копейки, которые не обнаружил в пенсии. И тут мы сразу видим подвох, который не всем понятен. Он легко подает не мелочь, а полновесные червонцы «фэйковому инвалиду» попрошайке у метро, косящему под афганца… Дает и разоблачает его, тот таит злобу и алчет отомстить и обобрать. Кого? Выясняется — настоящего афганца, да еще и Офицера — командира взвода, как я понял. Архетип опять же классический – «комбат, батяня, батяня комбат, ты сердце не прятал за спины ребят…» — воспетый подлинно народный образ Отца-командира! Но комбат с «дырой в голове»… И опять же классика жанра. Какого? Репортерского – журналистского — публицистического. То есть автор сценария идет от своей журналистской профессии – «социалочка», так это у нас называется. Киноязык отчасти взят у Балабанова, а отчасти у Тарковского, по ритму и стилю те же планы природы, что в Солярисе и Зеркале, и еще Булгаков – «Бег»… «Не молчи солдат, не молчи…» — кричит своему еженощному кошмару генерал Хлудов. А он молчит. Но в данном случае, это не просто солдат – это погибший в том самом бою сын главного героя-комбата, причем оба они с очень характеризующей «знаковой» фамилией — Барановы. (Это не подлость автора, это тоже образ, поскольку и загнали то их туда, как тех же животных, на убой, это еще одна подсказка, для нас с тобой, зритель).

И вот теперь главное (но упомяну «гарнир» «а ля социалочка»: семья дочери, ждущая смерти зажившегося крезанутого ветерана, приятели тоже «потеряные» по жизни, шпана алчущая денег, и борьба за пенсию, причем с пачкой денег в руке, вот ведь смотрите, подчеркивает режиссер, не в 1210 рублях недостающих дело). Далее сама суть и чудо, то зачем и стоит посмотреть этот фильм – поиск исхода из безысходной ситуации. Мы видим: на наших глазах погибает человек, «батяня-комбат», отец погибшего сына, человек-правдоискатель.

Мастерство кинорежиссера вот в чем – мы сопереживаем герою, вместе с ним идем к трагической развязке и проживаем ее вместе с ним, прожОвываем и проживАем. Причем в жанре кинокартины проглядывает трагикомедия… Карикатурно ведет себя герой, он одновременно  трагичен и смешен. Это Чеховская традиция – напомню «Вишневый сад», «Три сестры», «Дядя Ваня» это комедии, хотя мало кто понимает, где в них можно смеяться, и почему это такие именно комедии нам создал Чехов, а Станиславский и МХАТ сделали из них драмы и трагедии, и вот тогда зритель оценил и на спектакли пошел… Хотя мало кто что осмыслил. Да! даже поныне, о чем там смех, тот самый сквозь слезы, но смех…

Мы идем по сюжету к финалу… Но черезо что?

А через боль нашей страны, через тупую неосмысленность той Афганской войны, через позор героев, которые стыдились носить свои ордена, потому что знали, что часть из них за вырезанные кишлаки с женщинами и грудными детьми, причем вопреки совести и христианской душе, но по приказу, по жестокой и неумолимой логике той войны. Названной потом и позорной и все же и героической, той, которую мы так и не переварили и не разобрались в ней… Даже по ныне, даже потом, войдя и пройдя Чечню, и даже вдыхая угольную пыль горящего Донбасса, мы все те же Барановы… Мы и правы и нет, мы нормальны и нет, мы смешны и страшны, мы все так же живем…И детей посылают, все так же, в бой. И помрем, вероятно, так же…

Опустим, но упомянем, тему потерянного поколения Ремарка и Хэма, она там тоже есть, и нашу гражданскую, ту самую, тоже помянем…

Просто напомню, что герой фильма ищет смысла. А иного чем христианского, его в этой жизни нет. Для него. Как нет и для многих из нас, и для Арсения самого, тоже нет… И добро может быть, конечно, с кулаками, но ведь и расплата за право самосуда тоже есть. И плата известная.

Фильм Арсения Гончукова «Полет». Архетип главного Героя фильма взят нарочито из культовой картины «Брат».

Для того чтобы не класть мазки слишком густо несколько слов о киноязыке режиссера. Он лапидарно скупой. Не в бюджете, как мне кажется минималистском дело. А в классическом римско-спартанском лаконизме, опять же исходящем из репортерской профессии.  Герои фильмов Арсения Гончукова нарочито не «плюсуют», обходясь не только без европейской площадной театральности, но и даже, без МХАТовских пауз. Все очень быстро, почти впроброс, для умных и способных видеть и слышать, в бешенном темпе новостного режима нон-стоп… Постоянно различными средствами идет развитие сюжетной линии или эмоциональная накачка, каждый кадр не случаен, «каждое лыко в строку». Гвоздь за гвоздем, внахлест. Монтаж, как в новостном сюжете, посекундный. При этом, образно говоря, Платонов и его «Река Потудань» где-то всегда витают в воздухе… Тарковский «Иваново детство» неявно и явно миксуется с Балабановским «Братом»… Музыка, как и в «Брате» так же разговаривает и с Героем, и с нами, зрителями – отдельный респект за саундтрек фильма, правда очень, как вкупе, так и сам по себе интересный.

И все же как «Гамлет» без своего сакрального вопроса? — : «В чем сила брат?» — «В правде»… И герой жаждет правды, но не правды как таковой, а он хочет ее сделать собственными руками. Восстановить баланс. У него не стало матери, на глазах гибнет от ран, а потом сепсиса младшая сестренка…А виновный по мнению СМИ в авиакатастрофе пилот– он жив. Жива его дочь, явная и легкая мишень для мести. Но все же из всех возможных поворотов сюжетов криминальной хроники, чистой душой Героя опознается — за всем произошедшим Бог. Солдат – «Зенитчик», не сбивает «Летчика». Граната с заведёнными часами летит в реку жизни… Классическая Лета – река забвения уносит все – и Боль и Любовь…

Вот такое принятие Бога. В чем сила «Брат»? В том, что Бог есть… И он обрывает путь «Связного» там, где считает нужным и так, как считает нужным. Или отпускает Солдата на дембель. Но…если, тот сам себя отпускает. Интересно было смотреть эти фильмы (1210 и Полет) именно один за одним, и проживать перетекание тем и сюжетных линий в самом широком контексте. Тем более, что в одном фильме герой Отец — Офицер. В другом его Сын — Солдат… Но тема не довысказана, она не закончена и поэтому возникает снова и вот…

Фильм черно-белый (ныне модный тренд) снятый камерой на плече – модный прием… Вот только тема не модная. Уже парадокс. Зачем снимать фильмы, которые вероятнее всего провалятся в прокате, поскольку настоящие трагедии не бывают смешными и занимательными, витамины только сладкими, а «Овощам» нужен навоз… И, желательно, воз. Поэтому нет СССР уже сколько лет, а воз и ныне там. Одно к другому. Никита Михалков все считает, что нам навоз импортный везут, а мне кажется что мы и сами с усами, да с теми еще «усами», и если не займется своей работой Геракл, то грядет разносчик льда, даже если он будет не человек, а айсберг, который притягивает к себе как магнит, любой «Титаник»…

Потому Арсений снимает несмешные фильмы, потому что это его поиск истины. Как Писатель, как Поэт, как Кинорежиссер, он нас приглашает в вглубь своего ищущего сознания, рассказывая нам часть своих снов. Не у всех на это есть право. Но у Настоящих есть… Почему? См. ответ из фильма о котором я писал чуть ранее.

И вот, несмотря на «модные приёмчики» и публицистичность сюжета в фильме проявляется ранний Алексей Герман и опять же ранний Андрей Тарковский, такое вот «Зеркало». Брошено сценарно несколько бытовых линий, в фильме почти нет музыки, но много по-шнитковски ассонансных интершумов… Так нам рассказывается история из множества маленьких историй, с главной новеллой расцветающей в финале… Тема ее опять же богоискательская, поиск истины и справедливости, требование суда, суд и приговор. Приговор несправедливый и справедливый, приведенный лично в исполнение. Торжествующий на экране, закрывающий глухую боль от несправедливости безнаказанной в жизни, и показывающий как бессмысленно творить самосуд, потому что это право Божье…

И Герой наматывает себе черный провод на руки… А нам остается 3 открытых финала… Три.

Что, кстати, тоже тренд, и очень актуальный, поскольку банальная сюжетность уже так устарела, что её даже моль не ест.

Следуя этому заманчивому примеру, и я завершу свою заметку без нарочитой морали, раздачи «лещей», лести как таковой. и призывов прийти в кино 20 ноября, сего года, когда фильм «СЫН» появится в широком прокате : )

Не Овощам Витамины полезны : ) даже если они из Горького – горькие.

Одним из лучших российских фильмов последних лет мне увиделся «Сын» Арсения Гончукова, за чьим творчеством я слежу достаточно давно. Разумеется, те, кто ходит в кино расслабиться и получить продуктовое удовольствие, лучше пусть идут на очередную экранизацию Спаркса, например. Но я знаю, что немало настоящих внимательных и глубоких зрителей есть в той же Казани, и если у нас в прокате картина появится, не пропустите её. 

На недавнем фильме Николая Хомерики «Сердца бумеранг», который мне тоже очень пришёлся по душе, а теперь срифмовался с новой картиной Арсения, в единственном показывавшемем ленту кинотеатре, чуть ли не на единственном сеансе, был почти полный зал. Потребность в содержательном кино есть, может быть, не хватает информированности. 

Фильм тяжёлый, похожий на «Бумеранг» и символами, и настроением. Но и различий множество. Фильм Хомерики мне кажется условно-молодёжным (новая драма на экране, все дела), могущим вызвать, что жаль, отторжение у зрителей за 40. А «Сын» кино в хорошем смысле универсальное — я уверен, например, что мои родители с удовольствием бы посмотрели его. Герои у Хомерики и Гончукова принципиально разные — безвольный мальчик у первого и герой посильнее балабановского Данилы у второго. Вообще Алексею Черных хочется пожелать дальнейшего развития карьеры и в театре, и в кино. Потрясающий актёр. Напомнил мне любимого Георгия Ивановича Буркова.

Картинка «Сына» — отдельный разговор. Выверенная, умная и свежая. Закрываю глаза и вижу чёткие фрагменты. Здесь всё предельно просто и при этом филигранно выписано. Кадры следуют друг за другом так, что с каждым новым семантическое поле увеличивается. Пространство одновременно невероятно расширяется, распахивается и со скрупулёзным равнодушием сдавливается, съедается, вырезая главного героя канцелярским ножом из себя и тут же упаковывая, вминая в себя. 

Семьи нет. Особенно нет сестры, и какая же это боль. Не про разобщённость близких душ — про трагедию космического одиночества. Когда вынужден, общаясь с людьми, не снимать маску туповатого благодушия, потому что под ней слишком страшное, чёрное сквозит. Когда никто не поймёт твою жизнь, твой ужас и силу твою, не сможет быть по-настоящему рядом. 

Очень хочется говорить предметно, о фабуле, но это, может быть, потом, когда вы посмотрите. Поэтому только ассоциации. Четвёртая глава первого тома триеровской «Нимфоманки», где про отца. И опять — Джо выглядит тщедушной душевно по сравнению с Андреем. Вообще, несмотря на однозначную фабулу, для меня принципиально, что главный герой — настоящий человек. Он, как это ни парадоксально, положительный персонаж. Трагедия в окружающей бездушной пустоте, в этих чёрных перепутанных ветвях, которые виснут над белыми колоннами, в этой одинокой робкой музыке, мимо которой торопится по делам человечество. 

Андрей — библиотечная карточка, в мире, где библиотеки давно пустуют. Он заснеженное кресло-зуб среди пустых рядов в чёрном закрытом рту мира. И, как в бессоновской «Никите», он обречен на существование в двух мирах — чёрном и белом, которое грозит низвести его до состояния матери. 

Это красивый, нервный, жестокий и тихий фильм. Про любовь, которая многим из нас незнакома. Про иллюзорность окружающего мира и непримиримую реальность мира внутреннего. Про пустоту большого города и, по большому счёту, про всех нас.

“Она что, мать? Она — овощ”

Занимаясь просмотром лишь зарубежного кино, в один момент начинаешь скучать по нашему, родному. В этот раз мне попался черный, как и весь остальной Российский авторский кинематограф, фильм еще малоизвестного Арсения Гончукова – «Сын».

Очаровательные черно-белые, и даже через экран холодные зимние пейзажи погружают в недосказанный мир Сына и не отпускают до последней минуты. Он(фильм) вроде ничем не удивляет, медленно и совершенно естественно внедряя нас в свою историю бедного парня, который заботится о своей больной матери. 

Кино однозначно атмосферное. Полтора часа фильма проходит, и ты остаешься в нём депрессивном, даже не до конца осознавая это. На протяжении всей этой неторопливой картины мне всегда чего-то не хватало, но пошли титры и всё происходящее в фильме получило некую законченность и целостность. 

Насколько мне известно, все снято за очень маленькие деньги и без помощи государства. Значит Гончукова можно смело назвать самым настоящим независимым режиссером.

Я не назову этот нуар лучшим фильмом года, но он отличный в своем жанре и имеет право на то, чтобы вы его посмотрели.

Один в городе

Видимо, не только мы сами смотрим какие-то фильмы, пытаясь что-то понять в них для себя, но и киноленты тоже как бы подвергают нас просвечиванию, выявляют спрятанные глубоко внутри и не всегда желаемые быть осознанными, однако продолжающие подспудно мучить и тревожить разные мании и комплексы. И бывают такие случаи, когда некоторые картины словно сопротивляются твоему восприятию, а главное — личному приятию: нечто неопознанное и неведомое мешает проникнуться ими целиком и окончательно, в то время как кто-то иной, напротив, принимает это кино на удивление близко к сердцу.

Пожалуй, третий полнометражный фильм Арсения Гончукова под названием «Сын», историю создания которого я вроде бы знаю вполне неплохо, принадлежит к подобным произведениям, не поддающимся ни интуитивному постижению (и я немножко завидую тем, кто сразу и довольно эмоционально отреагировал на эту ленту), ни вдумчивому анализу. Чувствуя определённую совестливость, я вовсе не хотел бы предъявлять автору свои так и не исчезнувшие претензии по поводу построения картины, наличия отдельных сцен, включая эпилог, который долго оставался непонятным для меня. Но написать рецензию уже непосредственно перед выходом «Сына» в прокат (а он появится в ряде кинотеатров с 20 ноября) мне всё равно следовало. И догадка явилась сегодня чуть ли не на пороге сна — когда я вдруг понял, что лучше было бы рассмотреть этот фильм во взаимосвязи-перекличке с двумя предыдущими полнометражными работами Гончукова.

Мне уже приходилось писать о том, что условная трилогия «1210», «Полёт. Три дня после катастрофы» и «Сын» — это три истории про то, как человек поневоле поставлен перед проблемой выбора в типичной экзистенциальной ситуации между жизнью и смертью. Можно выразиться вообще красиво — что картины Арсения Гончукова повествуют о «русском человеке на рандеву со смертью». Хотя такая постановка вопроса неизбежно многозначительна и претенциозна. А говоря проще, герой попадает во вполне обычную и даже заурядную житейскую ловушку, оказывается в своеобразной западне, где он должен совершить несколько вынужденных поступков, без которых ни моральное, ни физическое разрешение возникшей перед ним проблемы вообще невозможно.

Если же иначе переназвать прежние ленты Гончукова, то это будут «Отец» и «Брат», которые вкупе с «Сыном» действительно образуют некий единый кинематографический триптих. В «1210» отставной военный командир переживает не только за судьбу собственного погибшего сына, но и других солдат из своего подразделения, ощущая непреходящую вину за их смерть. Он — и отец, и батяня-комбат, и словно Отче наш, несущий личную ответственность за всех сгинувших, убиенных и пострадавших, готовый пожертвовать собой ради мести за беспамятство тех, кто равнодушен и пуст. В «Полёте» герой, потерявший мать в авиакатастрофе, надеется на то, что выживет маленькая сестрёнка, а сам собирается отомстить лётчику, только его виня в случившемся, но вместо этого проникается, по сути, братскими чувствами к дочери этого пилота, поскольку возможность любовного романа между ними всегда будет омрачена воспоминаниями о происшедшей трагедии. И в «Сыне» тоже не обходится без жгучего желания мести и покаяния, пусть речь идёт о мучительных разборках внутри одной распавшейся семьи. Впрочем, для конкретного человека, вроде как не озабоченного проклятыми «гамлетовскими вопросами» (хотя он не случайно в наше компьютерное время находит какое-то временное успокоение лишь в тиши библиотеки), крушение частного мира действительно сопоставимо с «распавшейся связью времён».

Он так одинок, бесприютен и неприкаян — и в родном городишке где-то в Подмосковье, и тем более — в громадной и чуждой Москве, посреди вернувшейся зимы в первый весенний месяц март, в сплошной круговерти снега, изморози и тумана, в графически подчёркнутой чёрно-белой реальности, которая представляется особенно холодной, изощрённо безжалостной и выматывающей душу до полного изнеможения, когда уход с этого света видится чуть ли не единственным умиротворением. Однако автор не бросает своего «городского путника» в мчащемся по шоссе ночном такси — окончательно выдохшимся и будто бы безжизненным после всего содеянного.

Эпилог по-своему рифмуется с прологом. Как истязал себя герой физическими упражнениями на морозе, так он готов подвергнуться более сложным душевным испытаниям, приняв обязательства отцовства. Может, хоть таким образом надо попытаться исправить непоправимое — уход своего отца из семьи и последовавшие за этим тягостные катаклизмы. Месть и смерть — это дело тоже нелёгкое, но ведь простое и очевидное. Дальше вот жить куда тяжелее!

«Фильм «Сын» — это мужской фильм, но женщинам его посмотреть очень полезно, фильм о любви мужчин к матери, о том, что эту любовь им заменить нечем, об одиночестве, настигающем мужчину после смерти матери, это боль высокой пробы, которую не всякий готов пережить. Он не чувствует ни холода, ни голода, его карманы пусты, нет даже монетки на карусель. Сцена кружения на карусели пронзает острым отравленным копьем сердце и начинаешь бояться, что не выдержишь такой боли.

Он просится на детскую карусель, ему нечем заплатить, хмурый мужик его неохотно пускает и включает моторчик, он сидит скрючившись на маленькой лошадке для дошкольников, на таких нас всегда катают родители и платят за нас, и беспокоятся о нас и любят нас, а сейчас он нарезает озяблые круги одиночества, поджимает ноги, и никто-никто о нем теперь не заплачет. Одиночество в чистом в рафинированном виде. Ампутировали кусок души и больно теперь, очень больно, очень.»

«В фильмах Арсения Гончукова четко прослеживается общая, четкая тема депрессии и пограничных состояний, непроходящей и неискупаемой боли героев, которых можно назвать шизоидами. Это та боль, которую никуда не денешь, от которой не избавиться, даже совершив убийство.

«Сын» — третья работа режиссера, и, несомненно, на этот раз он многократно превзошел свой прошлый опыт. Перед нами работа, снятая уже другим режиссёрским почерком. На мой взгляд, Арсений Гончуков продолжает традицию экзистенциальных драм 60-х годов, среди которых работы Ларисы Шепитько, Киры Муратовой. Это те фильмы, где шла глансировка чувств (от англ. слова glance – прим.ред), игра на полутонах, которая потом была во многом утрачена из-за расцвета форматности проката, фестивалей, артхаусного «гламура». В этой же работе вновь появилось пространство для настоящего, живого киноязыка, с помощью которого ты очень постепенно начинаешь смотреть на историю глазами самого героя, погружаешься в его трагедию».

За что я уважаю Арсения Гончукова

С ним можно не соглашаться, спорить и упорно оставаться при своём мнении, которое он вообще не пожелал учесть. Однако нельзя не отдать должное тому, что Арсений Гончуков является полноправным автором — до мельчайшей детали в кадре, до последней паузы в диалоге. И никто не может вмешаться в то, как он властно и даже диктаторски осуществляет абсолютный контроль над собственным произведением. 

А без этого можно только сидеть и стыдиться, что фильмы, создаваемые вроде бы при твоём участии, в том числе и финансовом, претерпевают малоприятные изменения на пути к экрану. Надо точно быть сценаристом-режиссёром-продюсером, независимом во всём, чтобы отвечать своей головой и репутацией за конечный результат.

«Можно ли быть счастливой, зимой на огромном кладбище, засыпанном снегом, когда на улице 12 градусов мороза? Можно! 

Вчера закончился съемочный период фильма «Последняя ночь». Грим у нас был в маленькой комнатке между мужским и женским туалетом, с двумя дверками. Там из меня делали красотку, а полная смотрительница, выходила то в одну, то в другую дверку со шваброй, доброжелательно поглядывая на нас. Актеры грелись в машинах. Мы пообедали и поехали на точку. Я вышла из машины и увидела огромное пространство с пронумерованными участками, уставленное крестами, вдалеке лес. Режиссер долго искал нужное ему кладбище. Я была на нем, но летом, по пути на съемку узнала,что мы едем туда, где лежит моя бабушка Анна. 

Арсений развел сцену, мы начали репетировать. Я выслушала его, кивнула и тут же подумала, странный проект все-таки. Выступила я один раз, когда пришла на пробы и мы познакомились. А когда начались съемки, я в основном слушала, кивала и молчала, чувствуя себя при этом спокойно и хорошо. Ощущения, что я что-то играю у меня не было совсем, я просто кивала и жила как-то в кадре, Арсений говорил иногда — Это было прекрасно! — Что прекрасно? — думала я, ну ему нравится и прекрасно)) Часто он говорил мне одно слово или короткую фразу, и мне этого было достаточно.

Люди у Арсения работают слаженно — ВСЕ. Операторская группа героическая. Костя Рассолов, который не спал сутками, ходил с таким выражением лица, как будто он не снимал только что часов пять на морозе, а сидел у самовара за приятным разговором с хорошими людьми.

Вчера, из которого я до сих пор еще не выбралась, светило солнце, падал легкий снег и остановилось время. Был создан и записан кусок жизни, другой реальности. На четвертом дубле последней сцены я уже не чувствовала ног. Смотрела на эту величественную красоту, играла, молчала и думала о жизни, о бабушке, о том, как важно, пока мы здесь — любить, прощать и творить.

Арсений, привычно как тюлень улегся в снег, и руководил процессом. Костя стоял за камерой, уходило солнце, уходил этот последний день превращаясь в Последнюю ночь.

После «снято» Арсений обнял меня… и пошел снимать еще. Я бросилась в машину, стаскиваю сапог, слезы льются от холода и схватило сердце. А режиссер и оператор снимают. Снимали они с раннего утра до пяти вечера.

В машине я оттаяла и часа два, по пути в «Корчму» рассказывала всякие истории.

Потом когда мы сидели и выпивали, я думала, как хорошо, что встретила этого режиссера и человека, рядом с которым такое счастье и работать, и мерзнуть, и просто сидеть рядом , и кивать, и молчать!)».

Была на закрытом «блоггерском» показе Арсения Гонучукова a_gonch. Очень приятно, что Арсений по-особому выделил Астраханских блоггеров, и совершенно бесплатно позволил именно им стать зрителями своего фильма, хотя официально, в прокат, фильм вышел лишь сегодня 12.10.2012. Фильм, на самом деле, очень сильный и тяжёлый — атмосфера мне чем-то напомнила фильм «12» — Никиты Михалкова. Правда у Никиты фильм, без сомнения, вышел «золотым», с точки зрения денежных затрат, а «1210» был снят на собственные деньги съёмочной группы и получился, при этом, весьма качественным. Съёмка потрясающая, и я не удивлён — довольно молодой и, без сомнения, талантливый оператор Константин Рассолов, в свои 25 лет, имеет уже и опыт работы в серьёзных картинах и даже несколько наград. Музыка, которая сопровождает фильм от начала и до конца — это отдельный разговор. Сказать честно — я и не представляю, чтобы музыка в этой драме была другая — очень пронзительная и подчёркивает ключевые драматические моменты.Игра актёров меня тоже поразила. На мой взгляд — главный герой — Николай Баранов, которого играет Роберт Вааб — это вообще гений драмы! — несколько раз я был на гране того, чтобы прослезиться, так было реально жутко смотреть на беспомощность этого маленького человека в этом огромном и действительно жестоком мире. Роберт вообще гениально смог раскрыть роль и великолепно отразил непонимание действительности главным героем. Женщины в фонде — это тоже особая находка. Чётко передана суть бюрократической машины нашего времени, так как сразу видно, что это младшие специалисты госучреждения, озлобленные, непрофессиональные, явно без высшего образования и с мизерной зарплатой, у которых и так полным полно работы и домашних забот, а тут ещё и каждый посетитель приходит и качает права. Да и вообще представьте себя сидящими всю свою жизнь в маленьком кабинете, где не было ремонта с советских времён, заваленного бумагами и толстыми делами. В такой обстановке конечно же рождается чёрствость. Сама атмосфера фильма от начала и до конца просто пропитана нашей Российской действительностью, бардаком, развалом и безысходностью — человек выдержавший войну не смог выдержать жизнь в «мирное» время. Хотя ещё неизвестно — где было хуже. После просмотра я ещё долго не мог отойти от просмотра, так что если Вы ценитель по-настоящему хороших фильмов, а не американской безвкусицы — настоятельно рекомендую посмотреть эту социальную драму.

Фильм, на самом деле, очень сильный и тяжёлый — атмосфера мне чем-то напомнила фильм «12» — Никиты Михалкова. Правда у Никиты фильм, без сомнения, вышел «золотым», с точки зрения денежных затрат, а «1210» был снят на собственные деньги съёмочной группы и получился, при этом, весьма качественным. Съёмка потрясающая, и я не удивлён — довольно молодой и, без сомнения, талантливый оператор Константин Рассолов, в свои 25 лет, имеет уже и опыт работы в серьёзных картинах и даже несколько наград. Музыка, которая сопровождает фильм от начала и до конца — это отдельный разговор. Сказать честно — я и не представляю, чтобы музыка в этой драме была другая — очень пронзительная и подчёркивает ключевые драматические моменты.Игра актёров меня тоже поразила. На мой взгляд — главный герой — Николай Баранов, которого играет Роберт Вааб — это вообще гений драмы! — несколько раз я был на гране того, чтобы прослезиться, так было реально жутко смотреть на беспомощность этого маленького человека в этом огромном и действительно жестоком мире. Роберт вообще гениально смог раскрыть роль и великолепно отразил непонимание действительности главным героем. Женщины в фонде — это тоже особая находка. Чётко передана суть бюрократической машины нашего времени, так как сразу видно, что это младшие специалисты госучреждения, озлобленные, непрофессиональные, явно без высшего образования и с мизерной зарплатой, у которых и так полным полно работы и домашних забот, а тут ещё и каждый посетитель приходит и качает права. Да и вообще представьте себя сидящими всю свою жизнь в маленьком кабинете, где не было ремонта с советских времён, заваленного бумагами и толстыми делами. В такой обстановке конечно же рождается чёрствость. Сама атмосфера фильма от начала и до конца просто пропитана нашей Российской действительностью, бардаком, развалом и безысходностью — человек выдержавший войну не смог выдержать жизнь в «мирное» время. Хотя ещё неизвестно — где было хуже. После просмотра я ещё долго не мог отойти от просмотра, так что если Вы ценитель по-настоящему хороших фильмов, а не американской безвкусицы — настоятельно рекомендую посмотреть эту социальную драму.