Отзыв: Фильм «Сын» (2014) — Фильм, о котором сложно не написать.
13.08.2017

ДОСТОИНСТВА:
Осмысленный русский арт-хаус.
НЕДОСТАТКИ:
Не все смогут выдержать просмотр.
Мелькают на мониторе черно-белые кадры, то больно сжимая сердце в крепкий кулак, то давая ему слегка отдышаться, но история движется к единственному финалу, который для нее уготован. Который для нее уготовил режиссер фильма «Сын» Арсений Гончуков.

История, впрочем, не новая, и поданная под знакомым соусом, однако оторваться от нее сложно. Внезапное и короткое белое и бездонное бесконечное черное словно вещают избитую истину, что только болезненные контрасты способны дарить ощущение жизни, как таковой, а пребывание в серых оттенках является тихим существованием. Гончуков рассказывает про жизнь сына и его матери и сестры сына, ибо дочерью лично мне трудно ее назвать. Мать больна безнадежно, но сын такого слова не понимает, он не готов остаться один, не готов бросить бороться за душу, приковавшую его к собственной совести. И когда происходит то, что должно было произойти, Андрей (сын) отправляется искать Истину на пути в одну сторону. Лишенная особо острых углов и бурных коллизий, и даже плачевной драмы, лента, тем не менее, очень цепляет, изводит предательскими вопросами к самому себе, оставляет множество многоточий. И пусть мне хоть тысячу раз говорят, что русский кинематограф «почил в Бозе», но пока есть такое кино, ни за что в это не поверю. Да, фильм тяжелый, да, черно-белый, да, несколько монотонный и еще много «да», но такие фильмы должны быть, чтобы не полнились дома престарелых покинутыми родителями…

Фильм черно-белый (ныне модный тренд) снятый камерой на плече – модный прием… Вот только тема не модная. Уже парадокс. Зачем снимать фильмы, которые вероятнее всего провалятся в прокате, поскольку настоящие трагедии не бывают смешными и занимательными, витамины только сладкими, а «Овощам» нужен навоз… И, желательно, воз. Поэтому нет СССР уже сколько лет, а воз и ныне там. Одно к другому. Никита Михалков все считает, что нам навоз импортный везут, а мне кажется что мы и сами с усами, да с теми еще «усами», и если не займется своей работой Геракл, то грядет разносчик льда, даже если он будет не человек, а айсберг, который притягивает к себе как магнит, любой «Титаник»…

Потому Арсений снимает несмешные фильмы, потому что это его поиск истины. Как Писатель, как Поэт, как Кинорежиссер, он нас приглашает в вглубь своего ищущего сознания, рассказывая нам часть своих снов. Не у всех на это есть право. Но у Настоящих есть… Почему? См. ответ из фильма о котором я писал чуть ранее.

И вот, несмотря на «модные приёмчики» и публицистичность сюжета в фильме проявляется ранний Алексей Герман и опять же ранний Андрей Тарковский, такое вот «Зеркало». Брошено сценарно несколько бытовых линий, в фильме почти нет музыки, но много по-шнитковски ассонансных интершумов… Так нам рассказывается история из множества маленьких историй, с главной новеллой расцветающей в финале… Тема ее опять же богоискательская, поиск истины и справедливости, требование суда, суд и приговор. Приговор несправедливый и справедливый, приведенный лично в исполнение. Торжествующий на экране, закрывающий глухую боль от несправедливости безнаказанной в жизни, и показывающий как бессмысленно творить самосуд, потому что это право Божье…

И Герой наматывает себе черный провод на руки… А нам остается 3 открытых финала… Три.

Что, кстати, тоже тренд, и очень актуальный, поскольку банальная сюжетность уже так устарела, что её даже моль не ест.

Следуя этому заманчивому примеру, и я завершу свою заметку без нарочитой морали, раздачи «лещей», лести как таковой. и призывов прийти в кино 20 ноября, сего года, когда фильм «СЫН» появится в широком прокате : )

Не Овощам Витамины полезны : ) даже если они из Горького – горькие.

Одним из лучших российских фильмов последних лет мне увиделся «Сын» Арсения Гончукова, за чьим творчеством я слежу достаточно давно. Разумеется, те, кто ходит в кино расслабиться и получить продуктовое удовольствие, лучше пусть идут на очередную экранизацию Спаркса, например. Но я знаю, что немало настоящих внимательных и глубоких зрителей есть в той же Казани, и если у нас в прокате картина появится, не пропустите её. 

На недавнем фильме Николая Хомерики «Сердца бумеранг», который мне тоже очень пришёлся по душе, а теперь срифмовался с новой картиной Арсения, в единственном показывавшемем ленту кинотеатре, чуть ли не на единственном сеансе, был почти полный зал. Потребность в содержательном кино есть, может быть, не хватает информированности. 

Фильм тяжёлый, похожий на «Бумеранг» и символами, и настроением. Но и различий множество. Фильм Хомерики мне кажется условно-молодёжным (новая драма на экране, все дела), могущим вызвать, что жаль, отторжение у зрителей за 40. А «Сын» кино в хорошем смысле универсальное — я уверен, например, что мои родители с удовольствием бы посмотрели его. Герои у Хомерики и Гончукова принципиально разные — безвольный мальчик у первого и герой посильнее балабановского Данилы у второго. Вообще Алексею Черных хочется пожелать дальнейшего развития карьеры и в театре, и в кино. Потрясающий актёр. Напомнил мне любимого Георгия Ивановича Буркова.

Картинка «Сына» — отдельный разговор. Выверенная, умная и свежая. Закрываю глаза и вижу чёткие фрагменты. Здесь всё предельно просто и при этом филигранно выписано. Кадры следуют друг за другом так, что с каждым новым семантическое поле увеличивается. Пространство одновременно невероятно расширяется, распахивается и со скрупулёзным равнодушием сдавливается, съедается, вырезая главного героя канцелярским ножом из себя и тут же упаковывая, вминая в себя. 

Семьи нет. Особенно нет сестры, и какая же это боль. Не про разобщённость близких душ — про трагедию космического одиночества. Когда вынужден, общаясь с людьми, не снимать маску туповатого благодушия, потому что под ней слишком страшное, чёрное сквозит. Когда никто не поймёт твою жизнь, твой ужас и силу твою, не сможет быть по-настоящему рядом. 

Очень хочется говорить предметно, о фабуле, но это, может быть, потом, когда вы посмотрите. Поэтому только ассоциации. Четвёртая глава первого тома триеровской «Нимфоманки», где про отца. И опять — Джо выглядит тщедушной душевно по сравнению с Андреем. Вообще, несмотря на однозначную фабулу, для меня принципиально, что главный герой — настоящий человек. Он, как это ни парадоксально, положительный персонаж. Трагедия в окружающей бездушной пустоте, в этих чёрных перепутанных ветвях, которые виснут над белыми колоннами, в этой одинокой робкой музыке, мимо которой торопится по делам человечество. 

Андрей — библиотечная карточка, в мире, где библиотеки давно пустуют. Он заснеженное кресло-зуб среди пустых рядов в чёрном закрытом рту мира. И, как в бессоновской «Никите», он обречен на существование в двух мирах — чёрном и белом, которое грозит низвести его до состояния матери. 

Это красивый, нервный, жестокий и тихий фильм. Про любовь, которая многим из нас незнакома. Про иллюзорность окружающего мира и непримиримую реальность мира внутреннего. Про пустоту большого города и, по большому счёту, про всех нас.

“Она что, мать? Она — овощ”

Занимаясь просмотром лишь зарубежного кино, в один момент начинаешь скучать по нашему, родному. В этот раз мне попался черный, как и весь остальной Российский авторский кинематограф, фильм еще малоизвестного Арсения Гончукова – «Сын».

Очаровательные черно-белые, и даже через экран холодные зимние пейзажи погружают в недосказанный мир Сына и не отпускают до последней минуты. Он(фильм) вроде ничем не удивляет, медленно и совершенно естественно внедряя нас в свою историю бедного парня, который заботится о своей больной матери. 

Кино однозначно атмосферное. Полтора часа фильма проходит, и ты остаешься в нём депрессивном, даже не до конца осознавая это. На протяжении всей этой неторопливой картины мне всегда чего-то не хватало, но пошли титры и всё происходящее в фильме получило некую законченность и целостность. 

Насколько мне известно, все снято за очень маленькие деньги и без помощи государства. Значит Гончукова можно смело назвать самым настоящим независимым режиссером.

Я не назову этот нуар лучшим фильмом года, но он отличный в своем жанре и имеет право на то, чтобы вы его посмотрели.

Один в городе

Видимо, не только мы сами смотрим какие-то фильмы, пытаясь что-то понять в них для себя, но и киноленты тоже как бы подвергают нас просвечиванию, выявляют спрятанные глубоко внутри и не всегда желаемые быть осознанными, однако продолжающие подспудно мучить и тревожить разные мании и комплексы. И бывают такие случаи, когда некоторые картины словно сопротивляются твоему восприятию, а главное — личному приятию: нечто неопознанное и неведомое мешает проникнуться ими целиком и окончательно, в то время как кто-то иной, напротив, принимает это кино на удивление близко к сердцу.

Пожалуй, третий полнометражный фильм Арсения Гончукова под названием «Сын», историю создания которого я вроде бы знаю вполне неплохо, принадлежит к подобным произведениям, не поддающимся ни интуитивному постижению (и я немножко завидую тем, кто сразу и довольно эмоционально отреагировал на эту ленту), ни вдумчивому анализу. Чувствуя определённую совестливость, я вовсе не хотел бы предъявлять автору свои так и не исчезнувшие претензии по поводу построения картины, наличия отдельных сцен, включая эпилог, который долго оставался непонятным для меня. Но написать рецензию уже непосредственно перед выходом «Сына» в прокат (а он появится в ряде кинотеатров с 20 ноября) мне всё равно следовало. И догадка явилась сегодня чуть ли не на пороге сна — когда я вдруг понял, что лучше было бы рассмотреть этот фильм во взаимосвязи-перекличке с двумя предыдущими полнометражными работами Гончукова.

Мне уже приходилось писать о том, что условная трилогия «1210», «Полёт. Три дня после катастрофы» и «Сын» — это три истории про то, как человек поневоле поставлен перед проблемой выбора в типичной экзистенциальной ситуации между жизнью и смертью. Можно выразиться вообще красиво — что картины Арсения Гончукова повествуют о «русском человеке на рандеву со смертью». Хотя такая постановка вопроса неизбежно многозначительна и претенциозна. А говоря проще, герой попадает во вполне обычную и даже заурядную житейскую ловушку, оказывается в своеобразной западне, где он должен совершить несколько вынужденных поступков, без которых ни моральное, ни физическое разрешение возникшей перед ним проблемы вообще невозможно.

Если же иначе переназвать прежние ленты Гончукова, то это будут «Отец» и «Брат», которые вкупе с «Сыном» действительно образуют некий единый кинематографический триптих. В «1210» отставной военный командир переживает не только за судьбу собственного погибшего сына, но и других солдат из своего подразделения, ощущая непреходящую вину за их смерть. Он — и отец, и батяня-комбат, и словно Отче наш, несущий личную ответственность за всех сгинувших, убиенных и пострадавших, готовый пожертвовать собой ради мести за беспамятство тех, кто равнодушен и пуст. В «Полёте» герой, потерявший мать в авиакатастрофе, надеется на то, что выживет маленькая сестрёнка, а сам собирается отомстить лётчику, только его виня в случившемся, но вместо этого проникается, по сути, братскими чувствами к дочери этого пилота, поскольку возможность любовного романа между ними всегда будет омрачена воспоминаниями о происшедшей трагедии. И в «Сыне» тоже не обходится без жгучего желания мести и покаяния, пусть речь идёт о мучительных разборках внутри одной распавшейся семьи. Впрочем, для конкретного человека, вроде как не озабоченного проклятыми «гамлетовскими вопросами» (хотя он не случайно в наше компьютерное время находит какое-то временное успокоение лишь в тиши библиотеки), крушение частного мира действительно сопоставимо с «распавшейся связью времён».

Он так одинок, бесприютен и неприкаян — и в родном городишке где-то в Подмосковье, и тем более — в громадной и чуждой Москве, посреди вернувшейся зимы в первый весенний месяц март, в сплошной круговерти снега, изморози и тумана, в графически подчёркнутой чёрно-белой реальности, которая представляется особенно холодной, изощрённо безжалостной и выматывающей душу до полного изнеможения, когда уход с этого света видится чуть ли не единственным умиротворением. Однако автор не бросает своего «городского путника» в мчащемся по шоссе ночном такси — окончательно выдохшимся и будто бы безжизненным после всего содеянного.

Эпилог по-своему рифмуется с прологом. Как истязал себя герой физическими упражнениями на морозе, так он готов подвергнуться более сложным душевным испытаниям, приняв обязательства отцовства. Может, хоть таким образом надо попытаться исправить непоправимое — уход своего отца из семьи и последовавшие за этим тягостные катаклизмы. Месть и смерть — это дело тоже нелёгкое, но ведь простое и очевидное. Дальше вот жить куда тяжелее!

«Фильм «Сын» — это мужской фильм, но женщинам его посмотреть очень полезно, фильм о любви мужчин к матери, о том, что эту любовь им заменить нечем, об одиночестве, настигающем мужчину после смерти матери, это боль высокой пробы, которую не всякий готов пережить. Он не чувствует ни холода, ни голода, его карманы пусты, нет даже монетки на карусель. Сцена кружения на карусели пронзает острым отравленным копьем сердце и начинаешь бояться, что не выдержишь такой боли.

Он просится на детскую карусель, ему нечем заплатить, хмурый мужик его неохотно пускает и включает моторчик, он сидит скрючившись на маленькой лошадке для дошкольников, на таких нас всегда катают родители и платят за нас, и беспокоятся о нас и любят нас, а сейчас он нарезает озяблые круги одиночества, поджимает ноги, и никто-никто о нем теперь не заплачет. Одиночество в чистом в рафинированном виде. Ампутировали кусок души и больно теперь, очень больно, очень.»